Киевская митрополия в XV в.:состояние исследований и новые данные
29 января Лаборатория медиевистических исследований НИУ ВШЭ, Центр украинистики и белорусистики Истфака МГУ и Кафедра истории России новейшего времени Истфака РГГУ провели 29 января (онлайн) двадцать четвертый межуниверситетский воркшоп в серии, посвященной проблемам истории Польши и Восточной Европы («Polonica»в 2020–2022 гг.; «Europa Orientalis»с осени 2022 г.).
29 января доклад сделала Мария Владимировна Корогодина (д.и.н., НИОР БАН, Санкт-Петербург): Киевская митрополия в XV веке: церковное управление и книжная культура».
Общей темой воркшопа была «Киевская митрополия в XV в.: состояние исследований и новые данные», а «максималистскую» повестку (agenda, «повестку на вырост») составили три вопроса:
а) Киевская митрополия в XV в.: состояние исследований;
б) разделение Киевской митрополии в середине XV в.: новые данные;
в) православная культура Восточной, Западной и Юго-Западной Руси в XV в.: сходное и различное.
Наш воркшоп продолжил ту же линию, какая была представлена в нескольких предшествующих научных встречах, проведенных ЛМИ и её партнерами и посвященных (в значительной степени) Киевской митрополии в XV–XVII вв.
Помещаем подготовленное М.В. Корогодиной резюме доклада.
«Для судьбы Киевской митрополии XV век стал переломным в буквальном смысле слова – до 1459-1460 гг. митрополия сохраняла свое единство, потом она разделилась на две части, каждая из которых претендовала на то, чтобы быть единственной законной. Разделение митрополии не было трагической случайностью, ему предшествовала долгая предыстория. К XV в. Киевская митрополия фактически функционировала на территориях разных государств и земель: Московскогои Литовского великих княжеств, восточной части Королевства Польского, Новгородской и Псковской республик, не говоря уже о землях, чья дальнейшая судьба была в первой половине XV в. далеко не очевидной, наподобие Смоленского княжества. До тех пор, пока митрополия сохраняла единство, она обеспечивала не только единое церковное управление, но и единое культурное пространство на своей территории. Это означало общность репертуара книжных памятников и общность книжного языка – древнерусского извода церковнославянского языка.
Разделение митрополии повлекло за собой радикальные изменения не только в устройстве самой церкви, но и в культурной сфере. Стремление доказать истинность своей церкви и незаконность претендента, расположившегося в другой части митрополии, заставила архиереев как в московском, так и в литовском княжествах искать обоснование своего права на поставление митрополита и епископата. Эти поиски отразились как в сборниках церковного права (Кормчих книгах), так и в текстах, связанных с хиротонией архиереев, прежде всего – в «исповеданиях» кандидатов на епископский сан, в которых наиболее четко сформулированы доказательства истинности церкви и обещания рукополагаемого. В текстах, произносимых во время хиротонии, перечислены признаки истинной церкви и выстроена иерархия взаимоотношений внутри митрополии. Исследование «исповеданий» рукополагаемых и ставленых грамот, происходящих из Литовского и Московского великих княжеств, позволяет проследить, как по-разному строилось церковное управление в этих землях уже в XV столетии. Это различие имело и иные проявления, в том числе пристальное внимание к воспитанию приходского духовенства в Великом княжестве Литовском, выразившемся в формировании цикла поучений приходскому духовенству (Е.В. Белякова) в противовес строгому подчинению епископата в Московском княжестве. Кроме того, в политические коллизии, связанные с присоединением к тому или иному княжеству более слабых соседей, неизменно оказывались замешаны архиереи, которым приходилось выбирать, какому митрополиту они будут подчиняться.
Стремление отделить себя от ближайших соседей, проявившееся после разделения митрополии, заставило искать (и формировать) характерные черты «своей» культуры. Это ускорило изменения в книжном языке, который, особенно в Великом княжестве Литовском, стал быстро вбирать в себя элементы народного и делопроизводственного языка. Еще более зримым стало изменение графики письма, которое начало приобретать характерные черты, отличные в двух митрополиях, с середины XV в. Изменения в графике письма позволяли, не читая, лишь по облику письма отличать «свою» книгу от «чужой». В равной степени изменения коснулись репертуара текстов, который в Великом княжестве Литовском не только широко пополнялся за счет переводов с разных языков, но и существовал на разных языках (С.Ю. Темчин); или сонма святых, который в Великом княжестве Московском расширился за счет «новых чудотворцев», в отличие от литовских земель, строго следовавших за каноном греческой церкви. Эти изменения, наравне с созданием новых текстов (в том числе о Ферраро-Флорентийском соборе и «Сказания о болгарской и сербской патриархиях»), позволяли обосновать легитимность митрополии и одновременно способствовали формированию национальной культуры, языка и самосознания уже в XV в.»
В дискуссии ставились следующие вопросы:
Д. Бутрин: В своем докладе Вы настаиваете, что изменения в графике письменности Киевской митрополии в XV в. делались осознанно. Можно ли действительно говорить о намеренном форсированном развитии письменности в этот период в данном регионе?
М.В.: Стоит заметить, что изменения в языке и почерках обычно происходят достаточно медленно, но после разделения митрополии произошел резкий скачок, со второй половины XV в. началось более частотное проявление диалектности в книжной культуре. Это обстоятельство не объясняется замкнутостью книжной культуры региона (книжные обмены между ВКЛ и Московскими землями были и после разделения митрополий), жесткой культурной границы между Литовской и Московской Русью не было. Но в XV в. все чаще проявляются черты самостоятельности, возможно, это и было связано со стремлением киевского духовенства к самоидентичности.
А.И. Грищенко : Нельзя ли предполагать, что в Московской Руси также происходили изменения в почерках? Нет ли черт, которые бы отличали московские почерки от рутенских? Это важно для рассмотрения книжности ВКЛ не с «московской» точки зрения (не что «у них» было не как «у нас»; но и что «у нас» было не как «у них»?). Это может быть связано не только с палеографией, но и с культурными процессами в разных регионах.
М.В.: Да, в Московской Руси так же начинают меняться почерки. В условно «московских» (в широком значении понятия, включающего все земли, вошедшие в состав Великого княжества Московского) на протяжении XV–XVI вв. развиваются почерки и манеры написания, которые до этого не были на виду. Этому можно посвятить отдельный доклад, но главное, что стоит заметить – восточнославянская традиция книжной письменности в равной степени продолжала сохраняться в обеих митрополиях.
С. Шумило : Вы говорили о желании в Киевской митрополии создать самоидентификацию. Уточните, кому именно «хотелось» создать эту местную идентичность? Для жителей Киевской митрополии поставление Григория Цамблака могло ассоциироваться с процессом восстановления утраченной традиции главенства Киева в духовном отношении, а не с отделением от Москвы (жители Киевской митрополии издавна привыкли к тому, что митрополит живет именно в их регионе).
М.В. : Стоит отметить, что митрополиты покинули Киев уже в XIII в. Рассматривали ли епископы поставление митрополитом Григория Цамблака как восстановление древних традиций – неясно. Однако в XIV–XV вв. был ряд попыток поставления собственного митрополита на литовские земли. Мне кажется, что современникам разделение митрополий в 1459–1460 гг. не казалось бесповоротным. Вероятно, они полагали, что вскоре произойдет объединение митрополий, на что рассчитывали обе стороны. Катализатором разделения могло быть нарастание недовольства митрополитом Ионой, который направлял на места наместников, которые не выполняли свои полномочия, в то время как митрополит находился в московских землях. Но общекультурные изменения, мне кажется, были сложнее, чем желание иметь своего митрополита.
П.В. Воробьев : Судя по существующим документам, киевский митрополит представлялся польскому двору, после чего его кандидатура согласовывалась с Константинополем. При этом конфликтов в этом вопросе не было (отсутствуют сведения об оспаривании кандидатур). Существуют источники, которые подтверждают право патриарха на церковный контроль над землями Киевской митрополии.
Когда была единая митрополия, митрополит имел целью уделить внимание всем землям (и Литве, и в Московском государстве), что было тяжело физически. Вероятно, разделение митрополии, при всей неоднозначности этого события, позволило принести больше плодов для каждого восточнославянского государства.
С.В. Немшон : Существовали ли в XV в. четкие правила «руськой мовы»?
М.В.: Я не лингвист, но насколько мне известно, четких правил не существовало, как и для древнерусского языка. Но важно сказать, что именно с середины XV в. появляются переводы книжных текстов на «руськую мову» и она начинает использоваться в качестве книжного языка.
М.В. Дмитриев : Есть ли следы во второй половине XV – начале
XVI вв., которые бы предполагали одобрительное отношение киевского духовенства к унии или какой-то положительный взгляд на Рим? Существуют ли тексты, говорящие об этом?
М.В. : С одной стороны, мы знаем, что в этот период в рутенских рукописях есть антилатинские сборники, в т.ч. тексты против Флорентийской унии. Мы точно знаем, что Григорий Болгарин был поставлен в Риме как униатский митрополит, но после приезда в ВКЛ он примирился с константинопольским патриархом, который поддержал его, выступив против московского «еретического» митрополита Ионы. Примеров прямой поддержки Флорентийской унии я назвать не могу. С другой стороны, в текстах, связанных с хиротониями, есть поминания патриарха Григория Маммы. Сохранялась ли память о том, что это был патриарх, поддерживавший унию – непонятно. Здесь нет ни обвинения в ереси, ни отрицания его участия в унии. В качестве историографического экскурса можно упомянуть, что такой крупный исследователь как отец Михаил Ваврик считал, что в ВКЛ продолжалась «жизнь в унии».
О.Б. Неменский : Хочу отметить, что гипотеза о желании выделиться, отделить своих от чужих, что было связано форсированным формированием характерной книжности, крайне интересна. Но есть предположение, что самосознание формируется на основании встречи с «чужим». Было ли осознание чуждости/инаковости у киевского духовенства? Можно ли это проследить?
М.В.: Я полагаю, что, если говорить о книжности, то она была взаимно приемлема в обеих традициях. Различия имеются именно во внешних характеристиках: почерке, элементах языка. Для XV в. эти различия еще не так явны, но со временем они нарастали, так что когда исследователь берет в руки книгу XVI в., он легко может понять принадлежность рукописи к той или иной традиции. Вероятно, это было важно и современникам – иметь возможность отличить одно от другого.
А.М. Шпирт : Существовала ли в Киевской митрополии традиция поминания князей, каковая была в Московской Руси? Можно ли понять из текстов отношение духовенства к светской власти?
М.В .: Тесная связь священства и царства – характерная черта Московского государства. Что касается ВКЛ (и Речи Посполитой) – мы знаем, что православная культура – одна из культур региона, которая не всегда становилась «главной», связанной с государями. Мне неизвестны тексты, которые бы свидетельствовали о функционировании идеи единства священства и царства в Киевской митрополии. Единственный пример – особая редакция Кормчей книги – Тарновская редакция – (созданная в пределах Короны польской), в которую были включены церковные законы и современные светские законы (она включила в себя Судебник Казимира). Это исключительная ситуация для Кормчей книги – в Московской митрополии избегали включение в современных постановлений. Но Тарновская редакция Кормчей книги не сформировала традицию – известен только один ее список.
М.В. Дмитриев : Нельзя забывать, что говоря о различиях культуры Киева и Москвы, мы должны помнить, что в пределы Киевской митрополии входили Галицкая земля и будущие белорусские земли, общество которых по ряду параметров отличалось, например, от общества Киевщины или Волыни. Важно подчеркнуть, что во времена Григория Болгарина не было ясно, как будут развиваться события после разделения митрополии. Позже возник вопрос, как православным ВКЛ относиться к Риму и католичеству. Мне кажется, что тенденция сближения с Римом стала весомой лишь в последней четверти XVI в. (вопрос о послании митрополита Мисаила к папе Сиксту IV в 1476 г. я оставляю в стороне). Отсюда возникает вопрос: а как часто подчеркивалась и проявлялась связь Киевской митрополии с Царьградом? Посещали ли митрополиты, которые поставлялись в XVI в., в Царьград? Считается, что связи были прерваны и восстановились только при митрополите Иеремии, в XVI в. Справедливо ли это утверждение?
М.В.: XVI в. в Киевской митрополии – особая тема, которая дополнительно усложняется при обращении к истории Галицкой митрополии и Брестской унии. Но контакты Киева с Константинополем сохранялись до конца XV в.: в патриархию обращались с животрепещущими вопросами; другой вопрос, что традиция поставления претерпевала изменения. Но ориентация на греческое православие, в т.ч. на Афонское православие, несомненно сохранялась до 1-й половины XVI в. Этому есть множество свидетельств: книжные контакты, приезды в Киев иноков из Греции, посещение киевским духовенством патриархии.
Д. Бутрин : Есть ли сведения, как в Киевской митрополии отнеслись к канонизации святителя Алексия, которая была необычной фигурой и в истории Киевской митрополии?
М.В.: К сожалению, не могу однозначно сказать про митр. Алексия. Но отмечу, что существуют сведения о митрополите Петре (сборник
60-х гг. XV в. с житием митрополита Петра), этот святитель почитался в литовском православии. Но важно, что он был ключевой фигурой именно для Московской митрополии как строитель Успенского собора.
С.В. Полехов: Вы говорили, что поставление митрополита Фотия обосновывалось на основании следования старинной традиции. Но при этом поставление Григория Цамблака было обосновано особой системой аргументации, связанной с поиском казусов поставления митрополита епископами, а также с особым отношением к этому вопросу светской власти. Анализировалось ли это в исторической литературе?
М.В .: На мой взгляд, по-прежнему актуальной в этом плане является работа Б.А. Успенского «Царь и патриарх», в которой очень много исследовательских слоев и которая показывает с разных точек зрения взаимоотношения церковной и светской властей. Не помню, приводится ли там этот казус, но в качестве замечательного исследования взаимоотношения светской и церковной власти, не могу не сослаться на эту работу.
Подводя итоги, М.В. Дмитриев и М.В. Корогодина отметили, что множество источников украинско-белорусской книжности хранятся в российских рукописных собраниях (ОР РГБ, ОР РНБ, ОР БАН и многих региональных собраниях). Они выразили надежду на продолжение исследований в области истории культурного развития Киевской митрополии в XV–XVI вв., а также отметили, что в рамках этого направления исследований необходимо исследование источников, хранящихся в других странах, и поддержание научных контактов с исследователями из Украины и Беларуси, без чего изучение истории Киевской митрополии будет очень затруднено.
М.В. Дмитриев подчеркнул, что специалисты, связанные с ЛМИ, надеются, что изучение и обсуждение проблем истории Киевской митрополии продолжится и далее – в том числе и в складывающемся вокруг лаборатории кругу студентов, заинтересованных историей православных культур Восточной Европы.
Из библиографии
Среди публикаций М.В. Корогодиной:
Книги
Корогодина М.В. Исповедь в России в XIV–XIX вв.: Исследование и тексты. СПб., 2006.
Корогодина М.В. Кормчая книга в Галиции. XVI – начало XVII века. СПб., 2015.
Корогодина М.В. Кормчие книги XIV – первой половины XVII века. Т. 1: Исследование. М.–СПб., 2017. Т. 2: Описание редакций. М.; СПб., 2017.
Корогодина М.В. Памятники церковного права в рукописях XV – начала ХХ века. (Описание Рукописного отдела Библиотеки Российской академии наук. Т. 11. Вып. 1). М., СПб., 2019.
Корогодина М.В., Сапожникова О.С., Сергеев А.Г. Описание рукописей XV века Библиотеки Российской академии наук. Вып. 1: Священное Писание. М., СПб., 2022. (Славяно-русские рукописи Библиотеки Российской академии наук).
Жуков А.Е., Корогодина М.В., Подковырова В.Г. Рукописная книга в восточнославянских землях. Палеографические очерки и альбом рукописей БАН / отв. ред. М.В. Корогодина. СПб., 2023.
Статьи:
Корогодина М.В. Церковное управление в Пскове и канонические сборники XV в. // Псков, русские земли и Восточная Европа в XV–XVII вв. К 500-летию вхождения Пскова в состав единого Русского государства: Сб. трудов межд. науч. конф. 19–21 мая 2010 г. Псков, 2011. С. 255–273.
Корогодина М.В. «Сказание о болгарской и сербской патриархиях» и происхождение Софийской редакции Кормчей книги // Очерки феодальной России. Вып. 15. М.; СПб., 2012. С. 26–44.
Корогодина М.В. «Сказание о болгарской и сербской патриархиях» – Афон или Москва? // Афон в истории и культуре Христианского Востока и России. Каптеревские чтения–14. Сборник статей. М., 2016. С. 92–99.
Корогодина М.В. Канонические книги Супрасльского монастыря XVI века // Славянская Библия в эпоху раннего книгопечатания. К 510-летию создания Библейского сборника Матфея Десятого / отв. ред. А.А. Алексеев. СПб., 2017. С. 330–336.
Корогодина М.В. Неизвестное послание царю Федору Ивановичу из Константинополя // Studia Slavica et Balcanica Petropolitana. 2018. № 2 (24). Июль–Декабрь. С. 21–36.
Корогодина М.В. Откуда родом «полоцкая» Кормчая? // «Вертоград многоцветный». Сб. к 80-летию Бориса Николаевича Флори. М., 2018. С. 295–306.
Корогодина М.В. Церковнославянские рукописи в варшавских собраниях. Архив монастыря оо. василиан и Центр православной культуры им. свв. Кирилла и Мефодия // Rocznik Teologiczny Chrześcijańska Akademia Teologiczna w Warszawie. 2019/2. Warszawa. S. 405–444.
Корогодина М.В. Палеографические и орнаментальные особенности перемышльских рукописей конца XV – первой половины XVI века // Вестник Альянс-Архео. Вып. 32. М., СПб., 2020. С. 55–88.
Корогодина М.В. Архиерейская хиротония и «исповедания» епископов в первой трети XV века // Российская история. 2021. №5. С. 3–9.
Корогодина М.В. Грамота патриарха Константинопольского Дионисия Новгороду (1467): судьба славянского перевода // Slověne. 2021. Vol. 10, № 2.С. 321 – 337.
Корогодина М.В. Толковый Апостол Александра Солтана // Словене. 2022/2. С. 92-124.
Корогодина М.В. Поучения и поставления приходского духовенства в Великом княжестве Литовском во второй половине XV–XVI в. // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2023. № 1(91). С. 74–81.
Корогодина М. В., Сергеев А. Г., Сиренов А. В. Послание об антихристе Феофила Дедеркина // Вестник Альянс-Архео. Вып. 42. М., СПб., 2023. С. 3–22. (Korogodina M., Sergeev A., Sirenov A. Slavonic Translations of the “Master of Rhodes Letter” // Scrinium 17 (2021). P. 172–198).
Из современных исследований по истории Киевской митрополии в XV в.:
Абеленцева О.А. Митрополит Иона и установление автокефалии Русской церкви. М., СПб., 2009.
Акишин С.Ю. Митрополит Исидор Киевский (1385/1390–1463). Екатеринбург, 2018.
Белякова Е.В., серия статей об автокефалии русской церкви и о поучениях приходскому духовенству Киевского митрополита, в том числе:
Белякова Е. В. Обоснование автокефалии в русских Кормчих // Церковь в истории России. М., 2000. Сб. 4. С. 139–161;
Она же. Поучения киевских митрополитов как источник по истории образования духовенства // Europa Orientalis: Studia z dziejów Europy Wschodniej i Państw Bałtyckich. 2015. № 6. P. 133–153;
Она же. Циклы поучений священникам в Кормчих Западнорусской редакции // Slavistica Vilnensis. Vol. 61. 2016. C. 187–255;
Она же. Дисциплинирование духовенства и прихожан в XVI в. (по материалам поучений Кормчих Западнорусской редакции) // Вертоград многоцветный. Сб. к 80-летию Бориса Николаевича Флори. М., 2018. С. 369–380;
Она же. Неизвестный список поучений киевских митрополитов // Slavistica Vilnensis. 2019, vol. 64(1). P. 59–71.
Ваврик М., серия статей о поставлениях архиереев в XV в., в том числе:
Ваврик М. Флорентiйськi унiйнi традициï в Киïвськiй митрополиï 1450–60 рр. // Analecta OSBM. Series II. Sectio II. Vol. IV (X). Fasc. 3–4: Miscellanea in honorem cardinalis Isidori (1463–1963). Romae, 1963. С. 329–362;
Он же. До iсторiï епископськоï присяги в XV – XVI вв. // Там же. С. 363 – 390.
Verkholantsev J. Ruthenica Bohemica: Ruthenian Translations from Czech in the Grand Duchy of Lithuania and Poland, (Slavische Sprachgeschichte, Bd. 3), Wien–Berlin, 2008.
Gil A., Skoczylas I. Kościoły wschodnie w państwie polsko-litewskim w procesie przemian i adaptacji: Metropolia Kijowska w latach 1458–1795. Lublin–Lwów, 2014.
Груша А.И., серия книг и статей о документальной письменности ВКЛ, в том числе:
Груша А.И. Документальная письменность Великого княжества Литовского (конец XIV — первая треть XVI в.). Минск, 2015;
Он же. Кризис доверия? Появление и утверждение правового документа в Великом княжестве Литовском (конец XIV – первая треть XVI в.). М., СПб., 2019.
Доронин А.В., ответственный составитель и ответственный редактор серии сборников статей о формировании наций на восточнославянских землях (проект Германского исторического института в Москве):
Древняя Русь после Древней Руси: дискурс восточнославянского (не)единства. М., 2017; Нарративы руси конца XV – середины XVIII в.: в поисках своей истории. М., 2018;
«Места памяти» руси конца XV – середины XVIII в. М., 2019;
Религия и русь, XV–XVIII века. М., 2020;
Когда зарождаются нации на востоке Европы?Бонн, Вильнюс, 2022.
Заторский Н., о., исследования взаимоотношений Киевских митрополитов с Римом, в том числе:
Заторский Н. Послання Мисаїла за Смоленським списком // Український археографічний щорічник. 2013. 401–428;
Он же. Послання Мисаїла до папи Сикста IV 1476 року: Реконструкція архетипу. Львів, 2018.
Зема В. Київська митрополія перед викликами Ренесансу та Реформації. Київ, 2020.
Новикова О.Л., серия статей о Ферраро-Флорентийском цикле и о книгописании в северорусских землях, в том числе:
Новикова О.Л. Формирование и рукописная традиция «Флорентийского цикла» во второй половине XV – первой половине XVII в. //Очерки феодальной России. Вып. 14. М., СПб. 2010. С. 3—208;
Она же. Изборник 1073 г. и «Ефремовский соборник о латынех» // Очерки феодальной России. Вып. 16. М., СПб. 2013. С. 51–152;
Она же. Архивы кирилловских старцев // Очерки феодальной России. Вып. 17. М., СПб. 2013. С. 93–132.
Полехов С.В., серия исследований о княжеской власти в Великом княжестве Литовском, в том числе:
Полехов С.В. Наследники Витовта. Династическая война в Великом княжестве Литовском в 30-е годы XV века. М., 2015;
Полехов С.В. Псков во внешней политике великого князя литовского Витовта в первом десятилетии XV века // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2022. № 4 (90). С. 39–60;
Скочиляс I., серия исследований о Галицкой епархии и об архиерейских соборах в Киевской митрополии, в том числе: Собори Київської архиєпархії XV−XVIII століть: документи і матеріали / заг. ред. та істор. нарис Ігоря Скочиляса; упоряд. Дарії Сироїд, Ігоря Скочиляса та Ірини Скочиляс. Львів, 2022. (Серія «Київське християнство», т. 14).
Stradomski J., цикл статей об особой редакции Кормчей, созданной в ВКЛ в XV в.:
Stradomski J. Dzikowskie księgi kormcze jako część spuścizny kulturowej prawosławia w państwie polsko-litewskim // Dzikoviana. Rocznik Muzeum Historycznego Miasta Tarnobrzega, 2018;
Он же. Dwie nietypowe redakcje Kormczej św. Sawy w zbiorach rękopisów cerkiewnych w Polsce // Scala Paradisi: Aкадемику Димитриjу Богдановићу у спомен 1986–2016, Beograd 2018, s. 357–373.
Тарасов А.Е., серия статей об архиереях в XV в., в том числе:
Тарасов А. Е. После Исидора: Русская митрополичья кафедра в
1440-е гг. // Российская история. 2021. № 5. С. 10–18;
Он же. Священномученик Питирим Пермский: заметки о биографии и почитании владыки (XV–XVI вв.) // Slověne. 2020. Vol. 9. № 2.
C. 395–416.
Темчин С.Ю., серия статей о языках ВКЛ и Речи Посполитой, в том числе:
Темчин С.Ю. Функционирование руськой мовы и иерархия церковных текстов, Studia Russica, t. 23, Budapest, 2009. Р. 226‒234;
Он же .О времени и условиях становления руськой мовы в качестве литературного языка // Новае слова ў беларусiстыцы мовазнаўства. Матэрыялы V Мiжнароднага кангрэса беларусiстаў. Мiнск, 20–21 мая 2010 г. Мiнск, 2012. С. 47–53. (Беларусiка — Albaruthenica. Кн. 32);
Он же. Новый жанр для нового языка у болгар, македонцев, украинцев и белорусов: дамаскины и учительные евангелия (XVI–XIX вв.) // Българистиката в Европа: настояще и бъдеще / под ред.:
Л. Тасевой и др. София, 2019. С. 244–252;
Он же.Языки восточнославянской культуры Великого княжества Литовского и Польского королевства и религия // Религия и русь, XV–XVIII века / под ред.: А. В. Доронина. М., 2020. С. 93–106.
Тимошенко Л.В. Руська релігійна культура Вільна. Контекст доби. Осередки. Література та книжність (XVI – перша третина XVIІ ст.). Дрогобич, 2020.
Турилов А.А., серия статей о рукописном наследии ВКЛ, в том числе:
Турилов А.А. Критерии определения славяно-молдавских рукописей XV–XVI вв. // Хризограф. М., 2005. Вып. 2. С. 139–168;
Он же. Переводы с латинского и западнославянских языков, выполненные украинско-белорусскими книжниками (XV – начало XVI в.) // Флоря Б.Н. Исследования по истории церкви. Древнерусское и славянское средневековье. М., 2007. C. 468-479;
Он же. К вопросу о региональных вариантах «второго южнославянского влияния» (палеографический и орфографический аспекты) // Палеославистика – 4 (Славянское и балканское языкознание. Вып. 22) // отв. ред. В.С. Ефимова. М., 2022. С. 184–202.
Успенский Б.А., серия исследований о книжных восточнославянских языках и о церковном управлении, в том числе:
Успенский Б. А. Языковая ситуация Киевской Руси и ее значение для истории русского литературного языка. М., 1983;
Он же. Царь и патриарх: Харизма власти в России (Византийская модель и ее русское переосмысление). М., 1998;
Он же. Иона, архиепископ Новгородский, и вопрос о каноническом подчинении Новгородской епархии (К истории борьбы московской и литовской партии в Новгороде) // Slověne. 2023. Vol. 12, № 1.
C. 42–82.
Репортаж подготовил И.Ю. Непряхин (НИУ ВШЭ); библиография составлена М.В. Корогодиной
Прошедшие мероприятия:
2 марта 2021 г. – воркшоп «Православные и еврейские книжники в Московской и Литовской Руси в XV–XVI вв.: иудейско-христианское сотрудничество? Христианский гебраизм? Христианский иудаизантизм? Иудейский прозелитизм?» Доклад: М. Таубе (Hebrew University of Jerusalem): «Тranslations from Hebrew in 15th-century Grand Duchy of Lithuania and Muscovy: Possible Contexts». Подробный отчет-репортаж о докладе и дискуссии – на сайте ЛМИ: https://medieval.hse.ru/news/463746991.html
12 мая 2021 г. – первый воркшоп Книжность и книжная культура русских и украинско-белорусских земель в XIV–XVI вв.: состояние исследований, спорные вопросы.Доклад: А.А. Турилов (ИСл РАН) «Книжность русских и украинско-белорусских земель в XIV–XVI вв.: общее и отличия».Подробный отчет-репортаж о докладе и дискуссии - на сайте ЛМИ https://medieval.hse.ru/news/473377418.html
14 июня 2021 г. – второй воркшоп Книжность и книжная культура русских и украинско-белорусских земель в XIV–XVI вв.: состояние исследований, спорные вопросы. Доклад: С.Ю. Темчин (Вильнюс, Институт литовской литературы и фольклора). «Книжность русских и украинско-белорусских земель в XIV–XVI вв.: общее и отличия».Подробный отчет-репортаж о докладе и дискуссии – на сайте ЛМИ: https://medieval.hse.ru/news/480734615.html
21 июня 2021 г. – семинар «Русь Московская и Русь Литовская на рубеже XIV и XV вв.».Доклад: А.В. Лаврентьев (НИУ ВШЭ): «”Великий князь” Свидригайло Ольгердович — литовский “слуга” Москвы. Июль-декабрь 1408 г.».Подробный отчет-репортаж о докладе и дискуссии – на сайте ЛМИ: https://medieval.hse.ru/news/486306128.html
29 сентября 2021 г. – воркшоп «Источниковедческие ключи к пониманию движения «иудейская мудрствующих» в Московской и Литовской Руси XV в.».Доклады
С.Ю. Темчина, А.И. Алексеева, А.А. Манохина, А.Ю. Григоренко.
19 января 2022 г. – воркшоп российских, украинских, белорусских и французских исследователей «Брестская церковная уния 1596 г. в современных исследованиях». Доклад-презентация книги Л. Татаренко ( CNRS, UMR 8066, Paris): Une réforme orientale à l’âge baroque. Les Ruthènes de la grande-principauté de Lituanie au temps de l’Union de Brest (milieu du xvie siècle – milieu du xviie siècle). Rome, École française de Rome, 2021.