«Владыки океана. Сокровища Португальской империи XVI–XVIII веков»: репортаж об экскурсии на выставку

31 января 2018 года студенты второго и третьего курсов ОП «История» посетили выставку Московского Кремля «Владыки океана. Сокровища Португальской империи XVI–XVIII веков». Публикуем репортаж Германа Барояна об экскурсии

Ширма. Япония, Киото, начало XVII века.

Прекрасную экскурсию по ней нам провела Ольга Владимировна Дмитриева, одна из создателей и вдохновителей выставки.

Первая часть экспозиции посвящена собственно Португальскому королевству в XVI-XVIII вв., его становлению, некоторым политическим событиям и, конечно, же искусству. Мы увидели Португалию как мощную морскую державу: на выставке представлены несколько удивительных артефактов, таких как оригинал Тордесильясского договора 1494 года (португальский экземпляр) или стихи Ахмад ибн Маджида – лоцмана, приведшего Васко да Гаму в Индию и впоследствии в этом раскаявшегося. Однако интересный сам по себе разговор об успехах португальцев на море – еще и попытка объяснить взлет искусства в этой стране, произошедший при короле Мануэле I, правившем в 1495-1521 гг. Открытие Индии, стремительное развитие торговли, морского сообщения между Европой, Африкой и Азией приводят к тому, что маленькая, лишь недавно оправившаяся от войн с маврами страна становится богатейшей во всей Европе. Мануэл не жалеет средств на развитие искусства, господствующим стилем которого становится «Мануэллино», названный по имени монарха.

И одни из самых ценных экспонатов выставки – предметы утвари и ювелирного искусства, относящиеся к этому стилю: многочисленные блюда с богатым декором, в котором используются фигуры различных зверюшек и даже чудищ, изображения канатов и морских узлов, говорящих о главной гордости Португальской империи – морском владычестве над миром. Этой идее вторят и позолоченный глобус звездного неба, и богато украшенные гербовники, и две армиллярные сферы, изображаемые на богатых шпалерах и даже заклепках доспехов, ставшие символом Португалии того времени, и удивительная миниатюра, помещенная на первой странице рукописи с новыми законами королевства и изображающая Мануэла I на слоне (первая зафиксированная репрезентация власти такого рода). И, конечно, золотые монеты весом 40 г (при том, что максимум в тогдашней Европе – 4 г), на реверсе которых помещен скромный девиз «Сим победиши», венчают картину могущества, усердно и, надо сказать, со вкусом создаваемую португальской короной.

Правление Жана III, сына Мануэла, в меньшей степени стремится к созданию изящно-богатых форм, в каких-то из представленных на выставке предметах даже проступают предклассические черты. Убежденный католик, подчеркнуто благочестивый монарх стал важной фигурой в Контрреформационном движении.  Он сам призывает из Рима иезуитов, во главе которых стоит Франциск Ксаверий, образ святости которого создает Жан. По всей видимости, Ксаверия собирались канонизировать еще при его жизни. Об этом говорит цикл из 23 картин, изображающих жизнь Франциска и помещенных в отстроенный королем роскошный собор св. Роха. Одна из них представлена на выставке и изображает знакомство будущего Апостола Индии и Азии с португальским королем.

Время испанского владычества в Португалии (1580-1640) – время ее упадка. Страна теряет позиции на мировой арене, многие дворяне покидают страну, оставшиеся – вынуждены примерять на себя костюм соседей, самобытное искусство вытесняется пышным испанским барокко. Испанский король Филипп II, доспехи которого находятся на выставке, становится полновластным хозяином морей, и «морская программа» оказывается очень популярной и в искусстве этого периода, о чем свидетельствуют блюдца с характерными орнаментами, украшения на стол в виде кораблей и т.д. Однако во второй половине XVII в. и особенно в XVIII в., когда были открыты бразильское золото и алмазы, Португалии удается вернуть былое могущество и роскошь. Здесь расцветает классическое римское барокко, о чем говорят, например, ювелирные изделия, представленные на экспозиции.

Вторая часть выставки посвящена взаимопроникновению португальской и восточных культур. Оно находит воплощение в причудливых индийских статуэтках, изображающих Богоматерь с раскосыми глазами на лотосе или Христа в типичной для Будды позе, в деревянных ширмах и шкатулках, выполненных японскими и китайскими мастерами, старавшимися сочетать национальные мотивы с вкусами «западных людей», и, наоборот, в фарфоровых блюдцах, которые португальские мастера делали в подражание китайцам. На выставке собрано множество подобных вещиц, забавных и удивительных, искусных и не очень, крупных и малых, – говорящих о большом разнообразии культурных контактов. Какие-то из них разрушают сложившиеся у нас стереотипы. Например, мы видим бенинские бронзовые статуэтки, изображающие португальцев с огнестрельным оружием в весьма привлекательном виде. Они располагались на алтарях местных святилищ и были популярны среди туземного населения, которое, судя по оставшимся артефактам, не всегда враждебно относилось к незваным пришельцам. Особенно интересны дошедшие до нас индийские распятия, в каких-то случаях также носящие на себе отпечаток местной культурной традиции. 

Герман Бароян