«Жил-был Жиль…»: траектория социального возвышения бретонского судьи накануне и во время религиозных войн XVI в.» – выступление П.Ю. Уварова в семинаре Школы исторических наук
5 февраля на заседании научного семинара Школы исторических наук состоялся доклад члена-корреспондента РАН Павла Юрьевича Уварова. Публикуем репортаж о событии.
Темой выступления была выбрана история жизни бретонского судьи Жиля Бекделиевра и его семьи, с биографиями которых П.Ю. Уваров познакомился в архиве департамента г. Ренна, изучая дневники и "семейные хроники" (Livre de raison) XV – XVI вв. («Коричневый кодекс», «Белый кодекс») и записи из мемуаров современников Жиля.
«Коричневый кодекс», принадлежащий вначале бретонскому купцу Жанну д’Оти, содержит, прежде всего, записи о торговых сделках – продаже тканей, вин и лошадей. Однако в 1485 году сын купца Клеман д’Оти женится на Жаннете Коре, и отец передал хронику сыну, из-за чего круг записей расширился; теперь в дневник стали включать заметки о важных семейных датах. Затем, после замужества дочери Клемана д’Оти, кодекс переходит в руки «noble homme maître», благородного человека и владельца синьории, Этьена Бекделиевра, и с этого момента в дневнике фиксируется не только дата, но и время семейных событий. Наконец, последним владельцем кодекса становится сын Этьена, Жиль Бекделиевр (род. 1510), взявший в 1534 году в жены Жанну Жулье.
В "хронике" Жиля Бекделиевра, в отличие от предыдущих, больше подробностей о рождении и смерти детей, содержатся более поздние приписки о судьбах детей после взросления, а также предпринимается попытка создания журнала о важных для города событиях. Так, в 1541 году Жиль описывает страшную грозу в Ренне, по причине которой обрушилась башня собора, и ее восстановление. Далее, он делает заметку о смерти епископа собора св. Петра и чуде, произошедшем во время омовения священника, однако других упоминаний о городских событиях нет. Стиль написания также отличается от записей прошлых лет: автор сознательно включает в дневник латинские фразы и выражения, что было характерно для стиля адвокатов и судей XVI – нач. XVII вв., хотя, по словам П.Ю. Уварова, из хроники все же неясно, какое образование получил герой.
Другим эпизодом, взволновавшим историка, стала запись о смерти первой жены Жиля в 1552 году, в которой упоминается следующее: «присутствовали на похоронах <…> господа из Совета парламента, который в это время находился в городе Ренне…». Между тем известно, что парламент в Бретани был создан лишь в 1554 году в городе Нанте, из-за чего остается предполагать, что либо бретонский судья (позже ставший советником парламента) называл парламентом иной орган, либо эта запись является позднейшей вставкой.
Через два года после смерти первой жены Жиль заключает новый брак с дворянкой Жанной Ботрейль, в 1557 году у них рождается единственная дочь Жульена, выданная замуж в 1576 году за аристократа Франсуа Фрелона, после чего записи семейного регистра прекращаются, и семейная традиция обрывается. Как замечает П.Ю. Уваров, отказ от передачи хроники может быть связан с нежеланием Франсуа Фрелона связывать свое происхождение с родом городских купцов, аноблированием и отказом от семейных традиций. Однако вопрос, почему Жиль не передал дневник другим детям, остается открытым.
Второй "хроникой", переданной Жилю в наследство, стал «Белый кодекс». Он содержал отчет об опеке по поводу его первой жены, занимавший лишь незначительную часть книги, поэтому Жиль, воспользовавшись чистыми листами, стал вести подсчет своих рабочих дней, доходов от виноградников, фермы, голубятни и расходов, связанных с обеспечением младшего брата и покупкой сеньориального жилища (manoir). Записи в этом кодексе прерываются в ту же неделю, когда умирает его жена, то есть в 1552 году.
В это же время проходит реформа Генриха II о создании президиальных, или средних, судов, вследствие чего на территории Бретани создали четыре президиальных суда, а Жиль купил должность одного из шести президиальных судей (10 июля 1552 г.) и стал лейтенантом по уголовным делам. В 1558 году на Жиля была подана жалоба о том, что он судит не в палате, а забирает дела к себе домой; было поднято дело, и Жиля поместили в тюрьму в Нанте. Одним из любопытных материалов в деле Жиля было показание «бретонского Франсуа Рабле», Ноэля дю Файля: «Да, я слышал, что Бекделиевр вел слишком много процессов единовременно и заставлял допрашивать свидетелей при помощи своих секретарей, а потом только повторял и переписывал их <…> однако считаю Жиля добропорядочным человеком и знаю его уже 16 лет». Несмотря на другие, более серьезные обвинения в коррупции, данные, например, священником Гильомом Удбертом, Жиль вышел из тюрьмы в конце 1560 года, обязуясь заплатить штраф. После этого прецедента должность Жиля некоторое время находилась под вопросом (противник Жиля Бертран д’Аржантре предлагал упразднить должность лейтенанта по уголовным делам), однако Жиль был восстановлен.
Из «Церковной истории Бретани», написанной пастором Филиппом Бенуаром, мы выясняем, что на Пятидесятницу в 1559 году первое кальвинистское богослужение состоялось в Ренне, а точнее, в усадьбе Мот-о-Шонселье, которая управлялась женой господина, находящегося в Нанте, в тюрьме Парламента по обвинению в служебном злоупотреблении. Таким образом, усадьба Жиля Бекделиевра становится «гнездом кальвинистов» благодаря его жене, Жанне Ботрейль. О вероисповедании самого Жиля практически ничего неизвестно, кроме записи из «Белого кодекса»: «9 июня 1565 года моя маленькая девочка Жульена подана на пансион к господину де Крамье», который служил вечерю на Пятидесятницу 1559 года. После Третьей религиозной войны ситуация изменилась, и гугеноты не могли занимать силовые должности, из-за чего Жилю было предложено заменить должность лейтенанта на пост советника парламента.
Последним документом, рассмотренным П.Ю. Уваровым, было завещание Жиля, в котором он требовал благородного раздела своего имущества после смерти, обделив тем самым сыновей от первого брака и старшую дочь, вступившую в брак с человеком недворянского происхождения, и завещав все имущество Жульене Ботрейль, в благородстве которой нет никаких сомнений.
Наталья Тарасова