Антиисламские дискурсы христианской культуры Пиренейского полуострова в средние века: обсуждение докладов Г.А. Поповой и Е.С. Марей

30 октября 2014 года Лаборатория медиевистических исследований провела очередной семинар из цикла  "Христиане перед лицом Ислама.  Византия, Русь, «латинский Запад», X - XVII вв.:  структурные различия  стратегий  accommodating cultural differences?" 

30 октября 2014 года Лаборатория медиевистических исследований провела очередной семинар из цикла "Христиане перед лицом Ислама.  Византия, Русь, «латинский Запад», X - XVII вв.:  структурные различия  стратегий  accommodating cultural differences?" в рамках исследовательского проекта "Дискурсы религиозной нетерпимости и модели конфессионально-культурного плюрализма в православных и западнохристианских обществах Европы в Средние века и раннее Новое время (компаративный анализ)". Его тема: "Антиисламские дискурсы христианской культуры Пиренейского полуострова в средние века".

В рамках проекта была поставлена «сверхзадача» – «разобраться» с тем, что выясняется из научных исследований и из обращения непосредственно к источникам о том, как возникли, как эволюционировали, как выглядели (в зрелой форме) конститутивные элементы антиисламского дискурса в христианской культуре будущей Испании; какие место и вес в них имели конфессиональные, а какие – внеконфессиональные «пружины». Цель на горизонте - продвинуться вперед в анализе типологически релевантных черт отношения к исламу и мусульманам в культуре средневекового «латинского» Запада.


На дискуссию были вынесены следующие вопросы:

- какие дискурсы отношений с миром ислама были устойчивыми и структурообразующими, а какие - таковыми не были (в христианской культуре будущих Испании и Португалии)?

- какую роль собственно богословские традиции и, шире, традиции религиозной мысли сыграли в формировании устойчивых взглядов на ислам и мусульман в христианской культуре Пиренейского полуострова?

- в чем именно состоят успехи последних десятилетий  в изучении средневековых дискурсов взаимодействия с исламом в культуре Пиренейского полуострова?

Доклады сделали:

Г. A. Попова (ИВИ РАН): Надо ли знать врага в лицо? Первые сведения о мусульманах в исторических сочинениях на Пиренейском полуострове.

Е.С. Марей (ВШЭ): Ересиарх и лжепророк: образ Магомета в "Первой всеобщей хронике Испании".

Ниже публикуем резюме докладов.

 


Е.С. Марей

Ересиарх и лжепророк: образ Магомета в «Первой всеобщей хронике Испании»

 

В истории Испании и в историческом сознании ее жителей мусульмане и мусульманская культура занимают совершенно особое место. Связано это с арабским завоеванием 711 – 713 гг. и с последующей Реконкистой. Если мусульманское завоевание трактовалось средневековыми хронистами как Божье наказание за грехи всего народа готов или (чаще) последних готских правителей, то Реконкиста понималась ими как искупление этих грехов и возвращение Божьей милости. В этом смысле отнюдь не случаен неослабевающий интерес испанских хронистов к истории основателя ислама – пророку Мухаммеду или Магомету в европеизированном варианте.

В докладе рассматривается образ Магомета в «Первой всеобщей хронике Испании» Альфонсо Х Мудрого - первом историческом сочинении, созданном на старокастильском языке. Главными источниками «Хроники…» были сочинения Луки, епископа города Туя († 1249), и Родриго Хименеса де Рады, епископа Толедо (1189? - 1247).

В «Первой всеобщей хронике» (как и в хрониках до нее) Магомет предстает обманщиком, изобретателем богопротивной ереси, основанной на ереси николаитов, лжепророком, выдававшим себя за Мессию и т.п. При этом автор не отказывает ему в некоторых положительных качествах, замечая, что тот был сильным, красивым и сметливым юношей, хорошо знал закон христиан и иудеев и имел достаточно выдержки и мудрости, чтобы разрешить спор курайшитов о том, кто возложит магнитный камень.

Тон повествования в «Хронике…» меняется в зависимости от того, какому источнику следует хронист. Так, «История арабов» Родриго Толедского предлагает более взвешенный и лишенный сильной эмоциональной окраски взгляд, тогда как произведение Луки Туйского несет ярко выраженную антиисламскую направленность. Постольку хронист Альфонсо Х черпал свои сведения то из одного, то из другого источника, образ Магомета получается отрицательным, но все же не плоским и не карикатурным.

При написании «мусульманских глав» хронист Альфонсо Х прибегали к «Всемирной хронике» Луки Туйского во много раз чаще, чем при написании глав, скажем, готского цикла. По всей видимости, антиисламский пафос этого произведения оказался им ближе, чем спокойное и обстоятельное изложение Родриго (тоже, впрочем, не испытывавшего к мусульманам никакой любви). Таким образом, на примере истории о Магомете мы можем сделать вывод о принципах историописания при дворе короля Альфонсо Х. 

Г.А. Попова

Надо ли знать врага в лицо? Первые сведения о мусульманах в исторических сочинениях на Пиренейском полуострове.

 

В докладе были рассмотрены все известные сегодня тексты исторических сочинений, возникшие среди христиан Пиренейского полуострова в течение двух первых веков после мусульманского завоевания начала VIII в. В целом, традиция историописания этого периода обычно характеризуется как скудная: действительно, от VIII в. дошло всего две хроники, а для IX - начала Х в. мы располагаем шестью текстами, на основании которых можно попытаться сделать некоторые выводы об осведомленности современников о событиях прошлого и об их осмыслении.

 

Исторические сочинения VIII в.:

 

Арабо-византийская хроника (40е гг. VIII в.);

Мосарабская хроника 754 г

Исторические сочинения IX – нач. Х вв.:

De nefande uate historiala absque auctoris nomine IX в.;

Tultusceptrum de libro domini Metobii к. IX в.;

Альбельдская хроника, до 881 г.;

Хроника Альфонсо III: Родская редакция к. IX в.,

Себастьянова редакция 80-е гг. IX.;

«Пророческая хроника» к. IX в.;

 

Анализ содержащихся в этих текстах сведений показывает определенную динамику, которую можно было бы охарактеризовать как «открытие ислама». В хрониках VIII в. приводятся минимальные сведения о происхождении мусульман, о Мухаммаде и о религиозных верованиях. Авторы полностью сосредотачиваются на политических событиях, описывая Мухаммада, прежде всего, как удачливого военачальника и дальновидного правителя.

Исторические сочинения IX – нач. Х вв. включают уже повествования другого рода: рассказы о жизни Мухаммада, характеризующие его как лжепророка, хитреца и сластолюбца, осмысление событий прошлого через библейскую историю, мистические видения и пророчества о судьбах мусульман и христиан, истолкование мусульманского господства как наказания за грехи и возможность победы над нечестивыми как знак Божьей милости (рассказ о битве при Ковадонге).

Эти различия объясняются разницей в происхождении текстов: хроники VIII в. были созданы христианскими авторами в землях, уже захваченных мусульманами, а составители сочинений IX-Х вв. трудились в северных христианских королевствах, утверждавших свою историческую идентичность в противостоянии с мусульманами.

 

Соображения по поводу общей истории взаимодействия с иноверцами на Пиренейском п-ове. 

Полагаю, что первостепенную роль играет политический фактор – становление христианской государственной системы во взаимодействии с мусульманскими соседями и подданными. Как только возникает реальная возможность создать государство с более или менее централизованной, унифицированной системой управления (вторая половина XV в.), все «ино»-элементы обречены на вытеснение. И для королевской власти, и для церкви в это время важно выстроить единую, желательно непротиворечивую систему управления, а компромисс с иноверцами не соответствует такому проекту.

 

Дискуссия, не менее оживленная, чем в других семинарах нашего субпроекта, концентрировалась вокруг двух вопросов: а) что-то произошло со сравнительно миролюбивой христианской культурой Пиренейского полуострова в 14-17 вв., почему переход к новому времени сопровождался нараставшей нетерпимостью к мусульманам и евреям? Какую роль в этой мрачной тенденции играли религиозные и – более узко – специфически конфессиональные мотивы? д) как объяснить в общем-то поразительный контраст между Московской Русью того же времени и Испанией?

Как можно догадаться, определенных ответов на эти драматические вопросы никто не дал. Более того, выяснилось, что историография, занимающаяся отношением к исламу и мусульманам на Пиренейском полуострове, фактически избегает такой острой постановки вопросов и компаративистского подхода к проблематике.