Научный семинар «Христиане перед лицом Ислама: Византия, Русь, «латинский Запад» в XIII-XVI вв.: структурные различия стратегий accommodating cultural differences?»
4 мая 2012 г. на факультете истории НИУ ВШЭ состоялся организованный Лабораторией медиевистических исследований научный семинар «Христиане перед лицом Ислама: Византия, Русь, «латинский Запад» в XIII-XVI вв.: структурные различия стратегий accommodating cultural differences?»
4 мая 2012 г. на факультете истории НИУ ВШЭ состоялся организованный Лабораторией медиевистических исследований научный семинар «Христиане перед лицом Ислама: Византия, Русь, «латинский Запад» в XIII-XVI вв.: структурные различия стратегий accommodating cultural differences?».
Семинар прошел в рамках проекта Лаборатории медиевистических исследований «Восток и Запад Европы в Средние века и раннее Новое время» (информация здесь), субпроекта Б «Дискурсы религиозной нетерпимости и модели конфессионально-культурного плюрализма в православных и западнохристианских обществах Европы в Средние века и раннее Новое время (компаративный анализ)» (руководитель – М.В. Дмитриев).
Четырёх предусмотренных часов (с 15.00 до 19.00) не хватило, чтобы обсудить все вопросы, возникшие в контексте прочитанного Р.М. Шукуровым (МГУ), известным московским византинистом и востоковедом, вступительного доклада. Семинар собрал 17 участников, не считая докладчика. Направлял работу семинара М. В. Дмитриев, не упуская возможности подчеркнуть, что а) семинар нацелен именно на сравнительное изучение отношения к исламу в «латинской» и «православной» частях Европы в Средние века и раннее Новое время; б) речь идёт о попытке выявить всеми доступными науке средствами структурные константы «большой длительности» в отношениях христианского мира с миром ислама.
Р.М. Шукуров сосредоточил свой длившийся больше часа доклад на вопросе об отношении поздневизантийского общества, церкви и государства к мусульманам-тюркам. В соответствии с замыслом организаторов Р.М. Шукуров мобилизовал накопленные в науке и в его собственных исследованиях данные о том, насколько конфессиональная принадлежность к исламу препятствовала интеграции тюркского и отчасти другого мусульманского населения в византийском обществе. Главный результат исследований в этой области в том, что весь период после 4-го крестового похода (1204) проходит под знаком всё большего сращивания византийского общества с его тюркской частью. Источники показывают, что переход в православие в абсолютном большинстве случаев снимал какие бы то ни было враждебные предрассудки в отношении бывших мусульман или язычников. Этническим критериям идентичности, как многократно подчеркнул Шукуров, в контексте православной культуры верхних слоев византийского общества никакого существенного значения не придавалось. По источникам, по меньшей мере, не видно, чтобы сколько-нибудь систематически применялась практика насильственного крещения пленников, включая рабов, рабынь и их детей. Более того, не исключено, что и некрещеные турки находили себе вполне комфортное место в византийском обществе. В некоторых случаях прониарами могли становиться, как позволяют догадаться источники, и мусульмане. Династические браки с представителями нехристианских религий не были чем-то из ряда вон выходящим. В целом, провозглашенная норма обязательной «православной натурализации» подданных империи далеко не всегда становилась подлинным руководством к действиям для светских и церковных элит, хотя именно гомогенно-православное общество рассматривалось как идеал.
В ходе продолжительной и очень оживленной дискуссии (с участием таких авторитетных экспертов, как С.И. Лучицкая, Д.Ю. Арапов, А.В. Беляков, И.В. Ведюшкина, М.Л. Хижий и др.) ставились следующие вопросы: а) адекватно ли накопленным фактам противопоставление «латинской» и «византийской» моделей взаимоотношений с исламом в Средние века; б) какую роль в регулировании этих отношений играли религиозные, конфессиональные и вне-конфессинальные факторы; в) не дает ли византийская традиция ключа к пониманию особенностей и «странностей» в отношениях Древней и Московской Руси с исламским миром; г) в самом ли деле мусульмане, проживавшие на территории империи, потому могли оставаться мусульманами, отправлять культ, иметь мечети, что они рассматривались как подданные других государей; д) в самом ли деле есть основания допускать, что в некоторые моменты государство все же пыталось принудить мусульман к крещению, а непокорных заточало в тюрьмы; е) в самом ли деле идея крестовых походов и насильственных «внешних» и «внутренних» миссий была чужда византийской культуре; ж) справедлив ли всё более укореняющийся в научной литературе тезис, что византийское отношение к мусульманам (и «иноверцам» вообще) не может быть описано иначе, чем «терпимость» или «индифферентность». Были и другие интереснейшие и острейшие повороты дискуссии…
Семинар завершился чаепитием, во время которого горячая дискуссия, продолжалась до половины девятого часа.