Святой Владислав, “Athleta Patriae” и культ святых воителей в средневековой Венгрии
Габор Кланицай и Драгош Настасою провели в Лаборатьории семинар, посвященный образу святого короля Венгрии Ласло I. Публикуем репортаж Германа Барояна об этом мероприятии
6 июня 2019 года на семинаре, организованном Лабораторией медиевистических исследований НИУ ВШЭ, выступили Габор Кланицай и Драгош Настасою. Они говорили об образе святого короля Венгрии Ласло I (1077-1095) – его формировании и использовании в политических целях.
Профессор Кланицай задал широкие рамки для обсуждения вопроса. Он попытался проследить эволюцию особого типа святости – королей-воинов. По мысли исследователя, появление подобных святых было немыслимо в раннехристианском контексте и было обусловлено несколькими причинами в более позднее время. Если первые христианские святые чаще всего противостояли светской власти, то после XI в. ситуация существенно изменилась. Светские правители получили возможность стяжать святость.
Первые прецеденты почитания светского правителя как святого Габор Кланицай относит к IX в. Он подчеркнул, однако, что в жизнеописаниях этих героев важным структурным элементом была мученическая смерть, связанная с паттерном добродетельной жизни, характерным для предшествующих столетий. Одним из самых ярких примеров является король Восточной Англии Эдмунд (855-870), который был замучен викингами. Он принял свою смерть без сопротивления, подобно Христу, и тем самым воспроизвел вполне определенную модель святого поведения. Ей следовали и чешский святой Вацлав, и киевские Борис и Глеб, именуемые в русской традиции страстотерпцами.
Новые аспекты в жизни и деяниях святых правителей стали появляться в XI в.: скандинавские короли Олаф и Кнуд не были мучениками за веру. Последний оборонялся перед тем, как был убит. В новообращенных землях Центральной и Восточной Европы также стали появляться святые короли, транслировавшие новый паттерн святого поведения. Очень важную роль в этом процессе играла фигура святого Иштвана – первого канонизированного короля Венгрии и первого святого правителя, который не был мучеником. К концу столетия тип святого короля стал вполне распространенным по всей Европе.
По мысли профессора Кланицая, эти трансформации образа святого правителя на Западе подготовили почву для появления святого правителя-воина в XII в. Эта модель была актуализирована под сильным влиянием идеологии крестовых походов, когда была реабилитирована идея войны, приобретшей статус справедливой. Отражением этих процессов в «народной» культуре стало появление легенд о короле Артуре или Роланде. Именно в XII в. появилась идея канонизации Карла Великого – за его заслуги в деле защиты Церкви в «военной сфере». «Страстотерпцы» Эдмунд и Вацлав стали фигурировать в легендах, центральной темой которых было насилие в той или иной форме, связанное с защитой веры.
Именно в этом контексте появился культ святого Ласло, который был канонизирован в 1192 году при короле Беле III. В жизнеописаниях этого короля, которые сохранились как в церковных сочинениях, так и в хрониках, он предстает могущественным и храбрым воином. Важными эпизодами его биографии становятся успешное соперничество за престол с двоюродным братом Соломоном, в котором высшие силы принимают сторону Ласло, или противостояние с половцами. Рассказы о его жизни иллюстрируют формирование рыцарского типа святости, в котором оказываются востребованными не только моральные качества христианина, но и его «внешние» достоинства: сильные руки, статность, привлекательная внешность и т.п. Самой популярной легендой, связанной с именем Ласло, становится рассказ о том, как он спасает похищенную половецким воином девушку, побеждая противника в очном поединке. В позднейших символических толкованиях героиня этой легенды ассоциируется то с Девой Марией, то собственно с Венгрией, которую спасает могущественный король-рыцарь.
Важно также и то, что сам Ласло инициировал канонизацию Иштвана, задав определенный прецедент: после этого оказалась возможной и его собственная канонизация при короле Беле III (1172-1196). Профессор Кланицай связывает продвижение культа Ласло этим королем также и с усилением популярности святых воителей в Византийской империи эпохи Комниных (святые Димитрий, Феодор, Георгий), так как Бела III воспитывался при Константинопольском дворе.
Таким образом, Ласло I оказался очень востребованной в XII в. фигурой и был причислен к святым именно за свои воинские доблести, за защиту церкви и королевства от различных врагов. Наибольшее распространение получил иконографический тип святого, где он изображается в пылу битвы верхом на коне. Ласло задавал рыцарский тип святого правителя, на который ориентировалась вся венгерская знать позднего Средневековья. Особую популярность его фигура приобрела в XIV в. при короле Людовике Анжуйском, который чеканил монеты с изображением Ласло и называл себя его вассалом.
В продолжение выступления Габора Кланицая научный сотрудник Лаборатории Драгош Настасою рассказал об изображениях трех венгерских святых королей – Иштвана, Ласло и Эмерика, – которые обрели огромную популярность в XIV-XV вв. и использовались различными политическими силами для укрепления собственного авторитета. Их тройное изображение стало своеобразным иконографическим типом, к которому часто апеллирует фресковая живопись, сохранившаяся в основном на периферии бывшего Венгерского королевства.
Одним из самых ярких эпизодов политической борьбы в Венгерском королевстве позднего средневековья были посягательства Сигизмунда Люксембургского, императора Священной Римской Империи, на венгерский трон. Противостоящие ему силы, руководимые церковными лидерами и объединившиеся в коалицию, использовали именно консолидирующий образ Ласло, который помещался, например, на их печатях. Подобного рода эпизоды случались довольно часто и, естественно, способствовали распространению культа святого короля.
Параллельным процессом, отразившим рост популярности и символической значимости Ласло, стало превращение его имени в династийное (наряду с Иштваном и Эмериком), что также продемонстрировал доктор Настасою.
Герман Бароян