НЕУМЕСТНОСТЬ ПРОСТРАНСТВА. Некоторые особенности поэтики оттоновской книжной миниатюры. Доклад О.С. Воскобойникова в "Символическом Средневековье"
Доклад сотрудника лаборатории Олега Воскобойникова «Неуместность пространства: некоторые особенности поэтики оттоновской книжной миниатюры», был посвящен анализу знаменитых миниатюр в изображении апофеоза императора Оттона III и подносящего ему книгу Евангелия монаха в «Евангелии Лютхара» (ок. 996 г., Аахенская капелла). Читайте комментарий Ирины Мастяевой...
НЕУМЕСТНОСТЬ ПРОСТРАНСТВА
Некоторые особенности поэтики оттоновской книжной миниатюры
Доклад О.С. Воскобойникова в "Символическом Средневековье"
«Символическое Средневековье» от 10 декабря 2013 г. стало мероприятием не совсем обычным: в этот раз в роли докладчика выступил один из организаторов семинара, медиевист, ординарный профессор НИУ ВШЭ, Олег Сергеевич Воскобойников. Его доклад, «Неуместность пространства: некоторые особенности поэтики оттоновской книжной миниатюры», был посвящен анализу знаменитых миниатюр: изображений апофеоза императора Оттона и подносящего ему книгу Евангелия монаха в «Евангелии Лютхара» (ок. 996 г., Аахенская капелла).
Сообщив слушателям общие сведения об анализируемом памятнике (значение: подарок Оттона III Аахенской капелле, каноником которой он был; состав: полный текст Евангелий Иеронима с его предисловиями и двадцать девять миниатюр), докладчик напомнил, что «Евангелие Лютхара» не просто рукопись эпохи Оттонов, а памятник ЮНЭСКО принадлежащей к числу шедевров оттоновской миниатюры. Безусловно, столь известный манускрипт не мог не привлечь внимание исследователей: традиция его изучения насчитывает уже около полутора веков, однако, по мнению докладчика, большинство авторов не преуспели в описании миниатюр.
Главную проблему при создании описаний такого рода, с точки зрения О.С. Воскобойникова представляет крайняя неразработанность понятийного аппарата, предназначенного для описания средневекового искусства. Некоторые понятия такого рода были разработаны Отто Пехтом, но, как иронично отметил докладчик, они в свою очередь с трудом поддаются переводу с немецкого.
После краткого исторического и методологического введения докладчик преступил непосредственно к анализу миниатюр. Уже первая из них, изображающая всего одну фигуру, представляет существенные сложности для интерпретации. Как сообщает сопровождающая миниатюру надпись, изображенного монаха зовут Лютхар и, книга, которую он подносит императору, изображенному на другом листе того же разворота, то самое Евангелие, в котором изображена миниатюра. Но кем был этот Лютхар? Можно ли отождествить его с миниатюристом? Почему он неполностью вписан в окружающий его ромб? Движется он или стоит? А главное, можно ли утверждать, что миниатюры подношения и апофеоза связаны между собой, и их наложение при закрытии книги, в соответствии с гипотезой Г., имеет символическое значение?
О.С. Воскобойников трактует фигуру Лютхара скорее на как движущуюся, а как «вектор воли», направленный в сторону изображения императора: докладчик в целом склонен согласиться с интерпретацией В. Шнайдера.: при закрытии книга в руках монаха действительно оказывается практически у ног императора, что, несомненно, может символизировать акт подношения. Однако докладчик не настаивает на абсолютной верности этой гипотезы.
Еще большую сложность представляет анализ второй миниатюры разворота, так называемого апофеоза Оттона. Канонической интерпретацией этой сложной, многофигурной композиции принято считать вариант, предложенный Э. Канторовичем, который видел в белом полотенце, разделяющем фигуру императора метафору ковчега завета, отделение земного от небесного и, соответственно, истоки представлений о двух телах короля. Иную, историческую интерпретацию изображенного на миниатюре дал Й. Фрид, предложивший расценивать её как изображение Гнезненского акта: фигуры с копьями в таком случае символизируют королей Венгрии и Польши, стран в которых, согласно акту, возникали новые метрополии.
О.С. Воскобойников в свою очередь предложил отказаться как от чересчур вольной интерпретации Кантаровича, так и слишком буквального подхода Фрида и, оставив миниатюре право на амбивалентность, исходить при анализе из её образного ряда, интерпретируя его путем сравнения с иконографически и хронологически близкими изображениями. Пользуясь этим методом и терминологией, предложенной О. Пехтом, докладчик предложил расценивать миниатюру как набор фигур-жестов, вневременных и внепространственных, но выстроенных иерархически: низ миниатюры – миряне и клир, два подножия трона императора, они принадлежат земному миру, символизируемому Теллос. Сам император может быть проинтерпретирован как первый среди равных, так как стоящие по правую и левую руку от него фигуры также коронованы, но королевскими (жемчужными) венцами, а не имперскими коронами. Поза императора – его крестообразно раскинутые руки – делает его подобным Христу. Сходство дополняет мандорла напоминающая иконографию апокалиптического Христа. Что касается белого покрывала, обнимающего сердце императора, докладчик предполагает интерпретировать его как свиток Евангелия.
Репортаж Ирины Мастяевой